Сегодня Facebook используют около 2,9 миллиарда человек, тем самым мы можем предположить, что компания, имеет наибольшее влияние из всех платформ в истории.
Это вызывает серьезное беспокойство, поскольку недавно опубликованные отчеты The Wall Street Journal предполагают, что Facebook активно принимал бизнес-решения в ситуациях, которые влекли за собой вред обществу. Что, опять же, неудивительно — Facebook, в конце концов, компания, которая направлена на получение прибыли. Влияние и сила, которыми обладает платформа для управления тенденциями, слишком велики, чтобы игнорировать такое влияние.
На этом фоне возникает множество споров.
«Основной вопрос, который необходимо решить, часто остается искаженным присущей предвзятостью и конкретным нацеливанием на компанию Facebook (которую противопоставляют социальным сетям) и алгоритмическое усиление контента как концепцию», — пишет менеджер по контенту и социальным сетям Эндрю Хатчинсон на Socialmediatoday.
Эндрю считает, что важно ставить вопрос более масштабно: нужно думать о том, что сделать, чтобы это исправить, и какие изменения в регулировании можно было бы осуществить, чтобы уменьшить распространение вредных, вызывающих разногласия сообщений, которые приводят к еще большему беспокойству в обществе в результате растущего влияния приложений для социальных сетей? Далее приведем основные моменты из статьи Эндрю.
Важно рассматривать социальные сети более широко, потому что каждая социальная платформа использует алгоритмы для увеличения охвата контента. Facebook на сегодняшний день является крупнейшим и имеет большее влияние на ключевые элементы, такие как новостной контент – такие выводы исследования в данном случае были получены самим Facebook.
Сосредоточение внимания на Facebook, в частности, имеет смысл, но Twitter также расширяет контент, который вызывает большее взаимодействие, LinkedIn сортирует свой канал в зависимости от того, что, по его мнению, будет наиболее привлекательным для пользователей. Алгоритм TikTok максимально соответствует вашим интересам.
Проблема, как подчеркнула информатор Facebook Фрэнсис Хауген, заключается в алгоритмическом распределении, а не в самом Facebook. Так какие у нас есть идеи, которые могут реально улучшить этот элемент? И тогда возникает следующий вопрос: будут ли социальные платформы готовы к таким изменениям, особенно если они представляют риск для их вовлеченности и уровня активности пользователей?
Хауген, эксперт в области алгоритмического сопоставления контента, предложил принудить социальные сети полностью отказаться от использования алгоритмов, основанных на вовлечении. Это можно сделать путем внесения изменений в законах Раздела 230 (Section 230 — часть Интернет-законодательства США), которые в настоящее время защищают компании социальных сетей от юридической ответственности за то, чем делятся пользователи.
Как пояснил Хауген:
«Если бы у нас был соответствующий надзор или если бы мы реформировали [Раздел] 230, чтобы возложить ответственность на Facebook за последствия их преднамеренных решений ранжирования, я думаю, они бы избавились от ранжирования на основе вовлеченности».
Идея заключается в том, что Facebook — и, соответственно, все социальные платформы — будут нести ответственность за способы, которыми они расширяют определенный контент. Таким образом, если больше людей в конечном итоге увидят, скажем, дезинформацию о COVID из-за алгоритмического вмешательства, Facebook может быть привлечен к юридической ответственности за любые последствия.
По сути, это, вероятно, приведет к тому, что социальные платформы будут вынуждены вернуться во времена предшествующие алгоритму, когда Facebook и другие приложения просто показывали вам список контента со страниц и людей, на которых вы подписаны, в хронологическом порядке, в зависимости от времени публикации. Это, в свою очередь, уменьшило бы мотивацию людей и брендов делиться более спорным, вызывающим заинтересованность контентом, чтобы сыграть на прихоти алгоритма.
У этой идеи есть свои достоинства — как показали различные исследования, эмоциональный отклик на публикации в социальных сетях является ключом к максимальному вовлечению и, следовательно, к охвату, основанному на усилении алгоритма, и наиболее эффективными эмоциями в этом отношении являются юмор и гнев. Шутки и смешные видеоролики по-прежнему хорошо работают на всех платформах, благодаря охвату алгоритмов, но также срабатывают публикации, которые вызывают гнев и горячие обсуждения, с которыми сталкиваются пристрастные новостные агентства и отдельные лица.
Чтобы было ясно, Facebook не может нести единоличную ответственность за это. Пристрастные издатели и неоднозначные фигуры уже давно играют роль в более широком дискурсе, и они привлекали внимание своим левоцентристским мнением задолго до появления Facebook. Разница теперь в том, что социальные сети способствуют такому широкому охвату, в то время как они также через лайки и другие формы взаимодействия обеспечивают прямой стимул для этого.
На самом деле, ключевой проблемой является то, что теперь у каждого есть право голоса, и когда у каждого есть своя платформа, чтобы поделиться своими мыслями и мнениями, мы все гораздо больше подвержены этому воздействию. В прошлом вы, вероятно, не имели представления о политических убеждениях вашего дяди, но теперь вы о них знаете, потому что социальные сети напоминают вам об том каждый день, и такой тип обмена мнениями также играет роль в более широком разобщении.
Аргумент Хаугена, однако, заключается в том, что Facebook стимулирует это. Ссылаясь на один из отчетов Wall Street Journal, Хауген рассказал, как Facebook обновил свой алгоритм ленты новостей в 2018 году, что сделало тему политических тенденций более заметной, и позволила большему количеству пользователей увидеть такой контент в своих лентах.Кінець форми Предполагается, что Facebook знал, что это изменение привело к увеличению количества спорного контента. Но они решили не вносить изменения, потому что в результате вовлеченность, ключевой критерий успеха в бизнесе, действительно увеличилась.
В этом случае, возможно, решением могло бы стать удаление мотивации алгоритма для определенных типов публикаций, таких как политические дискуссии, при этом максимально увеличивая охват более привлекательных сообщений от друзей. Это может стать шагом вперед — использовать разные методы ранжирования для разных типов контента. Но сработает ли это? Опять же, трудно сказать, потому что люди по-прежнему смогут делиться сообщениями, они по-прежнему смогут комментировать и повторно распространять материалы в Интернете, все еще есть много способов, которыми усиление может происходить за пределами самого алгоритма.
По сути, оба предложения имеют свои достоинства: социальные платформы могут по-разному обрабатывать разные типы контента или что алгоритмы могут быть устранены, чтобы уменьшить распространение такого материала.
И, как отмечает Хауген, важно сосредоточить внимание на самих системах, потому что решения, основанные на содержании, создают различные сложности, когда материалы публикуются на других языках и в других регионах. Возможно, тогда удаление алгоритмов или, по крайней мере, изменение правил работы алгоритмов было бы оптимальным решением, которое могло бы помочь уменьшить влияние негативного, вызывающего ярость контента в сфере социальных сетей.
Но затем мы возвращаемся к исходной проблеме, для решения которой был разработан алгоритм Facebook — еще в 2015 году Facebook объяснил, что ему нужен алгоритм новостной ленты не только для максимального вовлечения пользователей, но и для обеспечения того, чтобы люди видели все актуальные для них обновления.
Как пояснялось, у среднего пользователя Facebook в то время было около 1500 сообщений, которые могли появляться в их новостной ленте в любой день, в зависимости от понравившихся им страниц и их личных связей, в то время как для некоторых более активных пользователей, это число было примерно 15 000. Люди просто не могут читать каждое из этих обновлений каждый день, поэтому основной задачей Facebook в первоначальном алгоритме было создание системы, которая обнаруживает лучший и наиболее релевантный контент для каждого человека, чтобы предоставить пользователям максимально интересный опыт, и впоследствии заставить их вернуться на платформу.
С тех пор подход к новостной ленте претерпел значительные изменения, но основная проблема, для решения которой он был разработан, остается. У людей слишком много связей, они подписаны на слишком много страниц, они являются членами слишком многих групп, чтобы получать все их обновления каждый день. Без алгоритма подачи контента они будут пропускать соответствующие публикации, соответствующие обновления, такие как семейные объявления и дни рождения, и они просто не будут так вовлечены в работу с Facebook.
Без алгоритма Facebook проиграет, не сумев оптимизировать потребности аудитории, что приведет к снижению вовлеченности. Таким образом, Зак и Ко вряд ли будут заинтересованы в этом решении, поэтому компромисс в виде ранжирования вовлеченности может быть лучшим, чего можно ожидать. Но в этом есть свои недостатки и риски.
В любом случае, стоит отметить, что акцент в дебатах необходимо сместить на алгоритмы в более широком смысле, а не только на Facebook, а также на то, существует ли на самом деле жизнеспособный, работоспособный способ изменить алгоритмы, чтобы ограничить распространение разобщающего контента.
Потому что это проблема, независимо от того, как Facebook или кто-либо другой пытается ее раскрутить, поэтому позиция Хаугена важна, поскольку она вполне может быть искрой, которая приведет нас к новым, более детальным дебатам вокруг этого вопроса.